Социально-экономические предпосылки экологизации земледелия

Возможности и перспективы экологизации земледелия в большой мере будут складываться в зависимости от хозяйственного механизма и производственных отношений в реформируемом народном хозяйстве. В переходный период в России смешались различные формы производственных отношений: и унаследованные от директивной экономики, и заимствованные из других социально-экономических систем.
Судя по общему экологическому неблагополучию на земном шаре, все формы хозяйствования имеют пороки, но они различаются по сути и характеру проявления, так же как и их достоинства.
Рыночные отношения и частная собственность способствовали адаптации земледелия к природным условиям и достижениям научно-технического прогресса в западных странах. Однако серьезным препятствием в реализации государственных экологических программ была и в значительной мере остается частная собственность на землю. Это обстоятельство побудило многих известных авторов квалифицировать отношение капиталистического общества к природе как "хищническое". Такому отношению противопоставлялась социалистическая идея. Длительный эксперимент по ее реализации зашел в тупик. Не желая расставаться с нею, многие пытаются объяснить результаты этого эксперимента отдельными ошибками, несостоятельностью государственных лидеров, происками врагов. На самом деле крах этого общества был предопределен подменой естественных законов развития природы и общества искусственными категориями, что и привело в конечном итоге к тоталитаризму. Сложился образ жизни, в котором конкретные интересы человека были подменены иллюзиями, собственность на средства производства и продукты труда - уравнительным распределением, общественные отношения - классовой борьбой, свободное предпринимательство - выполнением устанавливавшихся сверху неадекватных планов, эволюционные формы развития - революционными преобразованиями общества и природы.
Подмена понятий в социально-экономической сфере привела к деформации всей производственной деятельности. Прежде всего нарушился естественный процесс адаптации сельского хозяйства к природным условиям, поскольку крестьянин не был хозяином на земле. Это нарушение не удалось компенсировать централизованной системой управления сельским хозяйством и землеустроительной службой с ее проектными институтами. Наоборот, они стали тиражировать шаблоны в виде проектов внутрихозяйственного землеустройства, закреплявших незыблемую структуру посевных площадей, доведенную планом сверху, и универсальные севообороты, мало считаясь с почвенно-ландшафтными условиями.
У обезличенных товаропроизводителей утратилась мотивация к освоению достижений научно-технического прогресса, так же как и стимул их к труду в целом. Административные формы принуждения к нему, заменившие конкуренцию, притупляли интерес к производственному процессу, порождали коллективную безответственность. Отсюда проистекали прямые экологические издержки. Достаточно сказать, что львиная доля пестицидных загрязнений связана не столько с технологическим несовершенством, сколько с небрежностью исполнителей и безответственностью. Частный собственник не может сознательно допустить непроизводительный расход пестицидов или удобрений хотя бы в силу экономического ущерба. Загрязнение продукции означает для него риск дискредитации и банкротства. В современном цивилизованном обществе давно уже работают моральные аспекты высокопрофессионального предпринимательства - честь фирмы и пр.
Подмена демократических основ хозяйственной деятельности тоталитарным режимом, резко усиливая субъективное начало, неизбежно ведет к необъективной, идеологизированной аграрной политике, сильно наэлектризованной политическими амбициями. Отсюда неудержимая кампанейщина по реализации каких-либо универсальных моделей, идей, придуманных вождями, или абсолютизированных положений, взятых из монопольных научных школ.
На каких-то этапах истории, связанных с войнами, революциями, восстановлением народного хозяйства, диктатура или использование революционного энтузиазма народа давали определенный эффект. Но высокие результаты производственной деятельности отдельных хозяйств, незаурядные руководители которых пробивались к государственным инвестициям за счет остальных, усилиями коллективов, объединенных идеей и энтузиазмом, не были определяющими. С развитием общества, повышением уровня интенсификации производства государственно-административные формы его организации все больше становятся тормозом прогресса, развивается криминальное перераспределение национального продукта, в то время как в демократическом обществе Запада находятся все более гуманные, наукоемкие методы разрешения противоречий, казавшихся марксистам антагонистическими. В условиях демократии все полнее реализуется интеллектуальный потенциал человека, в тоталитарном же обществе он подавляется вследствие скрытой эксплуатации лучшей его части худшею.
Всего этого достаточно, чтобы расстаться с иллюзиями ремонта старой системы, не способной реализовать социалистические лозунги в отличие от демократического общества Запада, которое продвинулось в этом направлении далеко вперед от беспощадного капитализма, каковым он был в период первоначального накопления и становления.
Весь вопрос в том, как свернуть на столбовую дорогу, ведущую к высокой аграрной цивилизации, и выйти на нее как можно дальше от стартового участка.
Этот путь лежит через аграрную реформу, предполагающую создание многоукладной рыночной экономики.
К сожалению, методы проведения реформы под общим названием "шоковой терапии" не продвинули решение главной задачи структурной перестройки народного хозяйства, но привели АПК к кризисному состоянию в результате ряда ошибок. Наиболее крупными из них были отказ от регулирования социально-экономической сферы в расчете на ее рыночную самоорганизацию, ускоренная повсеместная приватизация, в результате чего произошел резкий спад производства, чрезвычайно возросли диспаритет цен на сельскохозяйственную продукцию, инфляция, дефицит бюджета, свертывание поставок техники, удобрений и других ресурсов для сельского хозяйства.
Подмена свободы выбора форм хозяйствования всякого рода кампанейскими реорганизациями, арендизациями, фермеризациями и т.п. - не что иное, как реликт традиционного администрирования во имя достижения политических целей, но уже с обратным знаком по отношению к коллективизации. Непоследовательность реформаторской деятельности, бессистемность в аграрном законодательстве, искусственное разукрупнение сельскохозяйственных предприятий, противопоставление различных форм хозяйствования и собственности печально сочетались с неумением работать экономическими рычагами, "рыночной эйфорией", а в итоге - подавлением производственной деятельности спекулятивным посредничеством, сверхвысокими налогами и платежами, произволом коммерческих банков, неудержимо растущей криминальной сферой.
Это наглядно проявилось в отношении фермерства, социальная ниша которого так и не была определена и не созданы экономические предпосылки нормального развития этой формы хозяйствования. Оказался не воспринятым в должной мере и такой ключевой аспект реформирования аграрной экономики, как кооперация. В данном отношении можно было бы почерпнуть богатейший опыт в Германии, воспроизведя и собственный чаяновский. Этот опыт и возможные конструкции на его основе для России ближе, чем заокеанский опыт, который постарались использовать в первую очередь.
Неудачи в реализации аграрной реформы связаны и с максимализмом, присущим прежнему режиму, из которого так или иначе вышли активисты реформы. Программы преобразований были ориентированы не на длительный переходный период со всеми присущими ему особенностями, а на какое-то скачкообразное превращение одной социально-экономической системы в другую едва ли не за "500 дней" с надеждой на то, что рынок все расставит по местам. Между тем при выключенных прежних рычагах и невключенных новых АПК России оказался в аварийном состоянии. Еще более возросла актуальность создания переходного механизма.
При всей критичности отношения к реформаторам нельзя не понимать, что они не располагали сколько-нибудь серьезной научно-экономической основой для создания методологии перестройки из-за несостоятельности агроэкономической науки. Очевидно, на данном этапе необходима разработка системы мер, которые способствовали бы развитию новых экономических отношений, формированию товаропроизводителя нового типа.
Не имея возможности опереться на сколько-нибудь проработанную концепцию аграрной реформы, рассмотрим хотя бы компилятивно узловые ее задачи, от решения которых будут зависеть развитие АПК и подходы к экологизации агропромышленного производства в целом и земледелия в частности.
Равенство всех форм собственности. Каждая из них займет свою нишу в удовлетворении тех или иных потребностей общества. Как показывает мировой опыт, сама по себе форма собственности не всегда определяет результат производственной деятельности. Он может быть высоким при государственной собственности на землю (Израиль, Нидерланды) и низким при частной (развивающиеся страны), и наоборот.
Как стимул к труду собственность на средства производства может рассматриваться лишь в системе социальных и экономических факторов, что исключает абсолютизацию ее форм. Однако безусловно важно, чтобы результат хозяйственной деятельности принадлежал товаропроизводителю.